Было время, когда "двухкрылый кукурузник" , милый, как щенок и уютный, как котёнок, самолётик Ан-2, был символом целой эпохи. Как символом Великой войны бал танк Т-34. Сейчас на меня накинутся знатоки и чистоплюи, что кукурузником звали не Ан-2, а У-2, а символом эпохи был Гагарин, Ту-104 и "Битлы". Но они только соберуться брызгать на меня слюнями, а я уже оговорку сделаю - "Символ - понятие субъективное" - для кого то символом была колбаса за 2-20, и водка за 3-62. Ан-2 взлетал и садился везде, даже в книгах; Юлиана Семёнова "При исполнении служебных обязанностей...", Олега Куваева - почти во всех, и других писателей. Геология и почта, полярники и врачи, ледовая разведка и поиски пропавших, где только он применялся и что только не возил. Валико Мимино возил овец и куриц на вертолёте, но и Ан-2 возил овец и баранов тоже. Только корову на внешней подвеске не смог бы, коровы не могут набирать такую скорость при разбеге. Встречалась информация, что будет возобновлено производство самолётов Ан-2, с двигателями "Ролс-Ройс", но теперь наверное санкции помешают. И песня "Под крылом самолёта о чём то поёт, Зелёное море тайги" - не про белый лайнер, а про зелёного кузнечика. И сейчас частенько появляются сообщения; то пьяные менты в Свердловской области на Ан-2 разбились, то нетрезвые чиновники в Читинской. Это говорит о том, что самолёт по - прежнему пользуется любовью и популярностью.
Вот и мне сподобилось пару раз пролететь на этом флагмане малой авиации. Но запомнилось навсегда. Мы летели в студенческий строительный отряд (ССО), летели вдвоём, квартирьерами, готовить площадку для остальных, которые прибудут позже. Нам было по 18 лет, мы закончили по первому курсу института, и это было наше первое самостоятельное путешествие, без родителей. Конечно, бывали и походы в лес с ночёвками, и рыбалки с пьянками, заезды на турбазы и загулы до утра, но всё это было с бабушкиными пирожками и мамиными компрессами на синяки. А здесь вот тебе: паспорт с билетом в нагрудном кармане, деньги в штанах и рюкзак за плечами, ну чем не первопроходцы. Да ещё зелёная стройотрядовская форма, и на ней я остановлюсь особо и подробно, на то есть причина. Форма была для всех единая, но в том, 1973 году её поменяли, ввели какие- то курточки, на манер джинсовок, с маленькими карманчиками, куцие штанишки и всё из лёгкой ткани, не держащей форму. Мне же нравилась форма прошлых лет: прямые брюки с простроченными стрелками, рубаха с накладными карманами заправляемая в штаны и прочная ткань с лавсаном. Если ещё добавить настоящий кожаный офицерский ремень, то я похож был на американского морпеха в отставке. Это сейчас у меня мешки над ремнём и под глазами. Я проконсультировался в комитете ВЛКСМ на предмет соответствия формы новым установкам, и секретарь, поковыряв в носу карандашом, дал "добро". Разумеется ещё значки, комсомольский и ССО-1973, может быть и сейчас целы, где то у сыновей.
Прибыли мы утром на аэродром Магнитогорска, отстроенный незадолго до этого. За несколько лет. В те времена застойно строили, а не прогрессивно разрушали (оптимизация называется). Полюбовались на бело-серебристые лайнеры взлетающие и прилетающие, подивились на новомоднее здание аэропорта из "стекла и бетона" (по нынешним меркам - небольшой маркет в районном центре), потолкались в пассажирской суете. Не помню, как проходила регистрация, скорее всего на отдельной стойке местных авиалиний, и подхватив рюкзаки, бодро затопали по свежей травке на край лётного поля. Лайнеры взлетали с бетонной полосы, помнится - длиной 2200м, а для "Аннушек" отвели скромную полянку с ромашками и кузнечиками. Автобус нам тоже не полагался, да лучше бы их и сейчас не было - смех и дурь (Симферополь), да что там говорить - досмотра и того не было. Как тогда жили, как летали? Добрели мы до самолётика в сопровождении какого- то летуна в фуражке и расселись на траве. Пассажиров я не помню, но одна старушенция, похожая на Татьяну Пельтцер в роли матери солдата Бровкина, мне сразу не понравилась. Наш сопровождающий походил вокруг самолёта, потрогал крылья, шевельнул винт, поочерёдно попинал колёса (шасси называется) и остался недоволен. Он куда - то отошел и скоро вернулся с куском ржавой проволоки около метра длиной. Эту проволоку он обмотал вокруг стойки маленького заднего колёсика и несколько раз закрутил концы. И так это выглядело умилительно и заботливо, что никого даже не встревожило.
Появились ещё один или двое в фуражках, открыли самолёт и мы расселись. Скажем сразу - это не лайнер; жёлтая и зелёная полупившаяся краска, рифлёный пол без ковриков, нет кнопки вызова стюардессы, да и самой её нет, с газировкой и карамельками. Вместо кресел были какие-то брезентовые шезлонги, причём спиной к борту, так что в окошко (иллюминатор называется) особо не посмотришь, шею свернешь. В середине был проход, с одной стороны которого была дверь в кабину пилотов с множеством приборов и выключателей (тумблер называется), в другой стороне, в хвосте, мы скидали свой багаж, а по потолку салона (фезюляжа) тянулись всякие провода и трубки. По моему мы даже пристегнулись. Потом один из пилотов прошёл по салону, закрыл дверь на белый свет, поколдовал над нею, наверное, что-бы не открылась в полёте, переложил что-то в багаже, обвёл пассажиров оценивающим взглядом, вздохнул и вернулся в кабину. Может быть он пожалел, что не надо нас всех выбрасывать с парашютом? В самолёте сразу что-то засвистело, заурчало, фыркнуло, он подпрыгнул и полетел. Я только хотел скосить глаза в окошко, проводить землю и оценить лётную обстановку, но тут заворочалась моя соседка слева, ей конечно оказалась старушка Пельтцер-Бровкина. Она попеременно махала руками вокруг своего лица, протягивала их к другим пассажирам и прижимала ко рту. Кто то догадался и протянул ей пачку гигиенических пакетов, где-то они торчали, и она стала наполнять их с неимоверной быстротой. И так быстро она наполнила первый пакет, что часть из него выплеснулась прямо на мои форменные, первый раз надёванные, с простроченными стрелками, брюки. Меня конечно передёрнуло от омерзения, а эта дура ещё виновато пыталась, своими заблёванными руками, стереть грязь с моего колена, и размазала ещё больше. Бесило ещё то, что мой товарищ, сидевший справа, ехидно хихикал, прикрывшись рукой, а что ему оставалось, не рыдать же. Полёт был безнадёжно испорчен. Если бы пилот не заблокировал входную дверь, я бы или бабку выкинул или сам вышел не дожидаясь остановки, требовать экстренной посадки - бесполезно, лететь в нейтральную страну - ещё тупее. Пришлось терпеть под ехидными и сочуственными взглядами других пассажиров, кто- то мне даже тряпку дал, кажется.
Полёт продолжается. Мотор выводит свою заунывную мелодию, то мирно посапывая, то грозно ворча, и самолёт Ан-2, то плавно скользит по воздушным струям, то проваливается и вновь взбирается на невидимые нам кручи. Так продолжалось наверное часа полтора, даже бабка наконец выпрастала свой желудок и теперь заботливо придерживала наполненные пакеты, уставив их у ног. Блевотина на моих штанах подсохла и я даже немного успокоился. По времени мы должны уже прилететь, и приземлиться в райцентре Бреды Челябинской области. Может когда-нибудь напишу воспоминания или мемуары про этот затхлый населённый пункт из бараков и развалюх, с одним единственным красным флагом над райкомом КПСС, тоже барачного типа. А пока я скосил глаза в самолётный иллюминатор, что бы не видеть проклятую старуху, и стал замечать, что самолёт кружится над посёлком и аэродромом. Я видел вышарканую в траве посадочную полосу, красный, наверное пожарный, вертолёт, полосатый колпак, по которому определяют силу и направление ветра. По полю двигались какие- то пятна, они сходились вместе, а потом вновь разбегались без всякого порядка, но самолёт всё не заходил на посадку. "Не выпускаются шасси" - пришла в голову паническая мысль, впрочем, техническая грамотность сразу же отвергла эту версию: на Ан-2 шасси никогда и не убирались, значит вынужденной посадки на брюхо не будет. "Не принимает аэропорт, а до запасного горючего не хватит" - это уже легче, можем сесть на вынужденную. Пока я перебирал варианты спасения, самолет плавно спланировал и сел, там где ему и положено. Потом уже, проживая рядом с лётным полем я догадался, что это были за пятна и почему мы кружились: с полосы разгоняли коров. А разгонял их сам начальник аэропорта, он же сторож, диспетчер, кассир и коровы его тоже были.
Так закончилась эта трагическая и опасная эпопея, проявившая во всей полноте равнодушие тоталитарного государства к личным комфорту и безопасности отдельного человека, они всегда были делом необязательным и второстепенным. А нас ждали два месяца работы по заливке фундаментов под ещё несколько бараков, весёлые похождения и приключения и возвращение домой на этом же двухкрылом самолётике. Наверное без особых происшествий, так как обратный полёт ничем не запомнился. А своей красивой формой я не долго пользовался, в этих же Бредах мы перевернулись на машине с пьяным шофером, я кулаком выбил лобовое стекло, посёкся и залил весь костюм кровью. Отстирал, но пятна и разводы остались.
немного истории
31 августа 1947 года лётчик-испытатель П. Н. Володин впервые поднял в небо первый прототип Ан-2, обозначенный СХА. Самолёт выполнил два круга на высоте 1200 метров и после 30 минут полёта совершил посадку, а 9 сентября 1949 года лётчик-испытатель Г. И. Лысенко поднял в небо первый серийный Ан-2 (в транспортном варианте). Всего было выпущено порядка 18 тыс. Ан-2, что удивительно - основная масса, порядка 12 тыс в Польше. Мне это не понятно. На 2012 год, в мире эксплуатируется 2271 Ан-2; в России имеется 1580 самолётов Ан-2. На Украине имеется 135 самолётов Ан-2, из них в состоянии лётной годности 54. В Казахстане эксплуатируются 290 Ан-2. В настоящее время в РФ эксплуатируется 322 Ан-2 и сфера их деятельно по-прежнему разнообразна. По данным ФГУП «СибНИА им. С. А. Чаплыгина», на середину 2017 года 90 % задач малой авиации в России всё ещё выполнялось самолётами Ан-2.
Journal information