Камень на камень, кирпич на кирпич
Умер наш Ленин Владимир Ильич.
Во времена очень развитого социализма, на которые приходилась основная часть моего детства и отрочества, и во времена перехода от социализма к коммунизму, позже обозначенные КПСС как «застой», на которые приходилась моя юность, не было популярнее анекдотов, присказок и частушек чем про Владимира Ильича.
Перед его популярностью меркли и Л.И. Брежнев, и В.И. Чапаев и даже Абрам с Сарой. Тематика анекдотической ленинианы была разнообразна, от интимных подробностей жизни с Надеждой Константиновной, до отношений с товарищами по партии, Дзержинским, Сталиным, «Иудушкой» Троцким. Встречались в анекдотах ходоки, непослушные дети, тот же Абрам, Бог, Чёрт, Хрущёв и многие другие. Особенно много новых анекдотов появлялось после местных партсобраний и конференций, там делегаты коротали время обмениваясь анекдотами про партийных вождей. Богатство библиографии анекдотов про Ленина могло соперничать только с официальной ленинианой в литературе, музыке, драматургии и живописи. К благодарной теме причащались такие мэтры, как: С. Михалков, А. Твардовский, З.Воскресенская, М. Прилежаева, М, Шатров и ещё очень многие.
Тема была, повторюсь, благодарная. Можно было написать абсолютно брехливую книгу, бездарный стишок, проблеять безголосо: - «Ленин всегда живой…» и попробовал бы кто объявить малохудожественную ценность произведения. На лауреатство и востребованность всегда сохранялась квота и она должна быть выполнена. Даже во времена бешеной литературной «популярности» Брежнева лениниана не покидала свою нишу. Наверное, с «мэтров» ещё и требовали план «по Ленину» под угрозой развенчания и они подчинялись, даже не всегда роняя свой мастерский престиж. На то и «мэтры». А некоторых литературных деятеле без ленинской темы трудно даже представить. Например, если бы маленького Серёжу Михалкова сестра не сводила в музей, то не знали бы мы сейчас ни Андрона, ни Никиту и гимн был бы другим.
Наверное большего вреда имени «Великого Вождя», чем это назойливое славословие, не могло причинить ничто. В «лениниану» мы окунались с самого детства. Я не помню, висел ли портрет Ильича в послеродовой палате родильного дома, но в детском саду кудрявый мальчик со стены корил нас за грязь под ногтями и спущенные чулки. Мы заучивали стишки и песенки про Ленина на октябрятских и пионерских сборах, в летних лагерях и к апрельским годовщинам. Мы не вдумывались в надоевшие слова и полубиблейский нежилой образ, мы не могли себе представить, что Ленин пачкал пелёнки и ковырял пальцем в носу. Просто он сразу родился Лениным. Евангелические рассказы, как Володя Ульянов успевал по всем предметам, кроме «закона божьего», вселяли в нас уныние и неверие в себя. Его кристальная честность призывала нас доносить на провинившихся товарищей и верить в справедливость взрослых и главных над нами. Ленинские доброта и трудолюбие заставляли нас делать дырявые скворечники и участвовать в бесполезных до тупости субботниках. Взрослые советовали нам с идейным придыханием и равнодушием в глазах: - «А ты подумай, как бы на твоём месте поступил Ленин!». И мы пытались думать, хотя не верили никогда. Дети всегда дети и играть в снежки им интереснее, чем учить уроки, что бы стать «как Ленин».
Мне всегда казалось, что в такой БОГОизации Ленина была заложена трудноразличимая, долгоэффективная идеологическая диверсия, когда достигается противоположный результат. Конечно же, сам Ильич к этому отношения никакого иметь не мог, особенно учитывая его практически невменяемое состояние в последние два года жизни. Говорят, что было какое то заседание политбюро 1924 – 25 году, где было принято решение о возвеличивании образа Вождя, в противовес Бога и Царя. Наверное это было, для того времени, оправдано, но не была учтена холуйская готовность творческой интеллигенции кормиться от любой доступной бесплатной кормушки, а бесплатность никогда не знает меры. Откуда и взялись «святочные» рассказики про Ленина, пожалевшего на охоте лисичку «за красоту» и мудро уговорившего капризных детей скушать кашу. Это где же он нашел до 22-го года (начало его болезни) таких сытых детей в России. Или это была первая мудрая идеологическая провокация, про то как живут «слуги народные». Как Ленину в Шушенском урядник стопку книг привёз, а того дома нет - на охоту ушёл, ружьишком побаловаться. Я сам не «сидел» и на поселении не жил, но бывал в гостях - там такая идиллия не присутствует, всё сейчас не так и наоборот. Там не с ружьишком балуются, а в комендатуру на отметку очередь затемно занимают. А если прикинуть тогдашнее довольствие отпускаемое поселенцам, то половина РФ добровольно пойдёт в Шушенское. Вот после таких «шедевров» появлялись анекдоты типа «гоните вы этих ходоков, опять карандаш спиз..» и «Феликс Эдмундович, именем Революции, откройте дверь», они были понятнее и достовернее.
Не внушали священного трепета конвейерно – одинаковые памятники на слоновых ногах, с крутыми затылками и мощными челюстями, широкими плечами и руками, терзающими фуражку. Это при том, что Ленин, по свидетельствам современников, был мал, худ, семенящь и суетлив, и больше всех на него был похож.... Борис Березовский. Кстати, кинообразы Владимира Ильича тоже сильно стимулировали народное творчество на создание анекдотов, особенно с применением каГХтавости. Не исключено, что многие актёры талантливо издевались над образом, а многие партийные функционеры сознательно того не замечали и поощряли.
см. часть 2.
Journal information